Мне нравится, что вы больны не мной, Мне нравится, что я больна не вами, Что никогда тяжелый шар земной Не уплывет под нашими ногами. Мне нравится, что можно быть смешной - Распущенной - и не играть словами, И не краснеть удушливой волной, Слегка соприкоснувшись рукавами.
Мне нравится еще, что вы при мне Спокойно обнимаете другую, Не прочите мне в адовом огне Гореть за то, что я не вас целую. Что имя нежное мое, мой нежный, не Упоминаете ни днем, ни ночью - всуе... Что никогда в церковной тишине Не пропоют над нами: аллилуйя!
Спасибо вам и сердцем и рукой За то, что вы меня - не зная сами! - Так любите: за мой ночной покой, За редкость встреч закатными часами, За наши не-гулянья под луной, За солнце, не у нас над головами,- За то, что вы больны - увы! - не мной, За то, что я больна - увы! - не вами!
La fleur des vignes pousse Et j'ai vingt anscesoir Andre Theuriet*
Молюсь оконному лучу - Он бледен, тонок, прям. Сегодня я с утра молчу, А сердце - пополам. На рукомойнике моем Позеленела медь. Но так играет луч на нем, Что весело глядеть. Такой невинный и простой В вечерней тишине, Но в этой храмине пустой Он словно праздник золотой И утешенье мне.
* Цветок виноградной лозы растет, и мне двадцать лет сегодня вечером. Аднре Терье (франц.).
1909
У кладбища направо пылил пустырь, А за ним голубела река. Ты сказал мне: "Ну что ж, иди в монастырь Или замуж за дурака..." Принцы только такое всегда говорят, Но я эту запомнила речь,- Пусть струится она сто веков подряд Горностаевой мантией с плеч.
2.
И как будто по ошибке Я сказала: "Ты..." Озарила тень улыбки Милые черты. От подобных оговорок Всякий вспыхнет взор... Я люблю тебя, как сорок Ласковых сестер.
Не бывать тебе в живых, Со снегу не встать. Двадцать восемь штыковых, Огнестрельных пять. Горькую обновушку Другу шила я. Любит, любит кровушку Русская земля.
Один идет прямым путем, Другой идет по кругу И ждет возврата в отчий дом, Ждет прежнюю подругу. А я иду - за мной беда, Не прямо и не косо, А в никуда и в никогда, Как поезда с откоса.
